Мы, представители украинского культурного и научного сообщества, обращаемся к Президенту Украины, Премьер-министру и Кабинету министров Украины, Киевскому городскому голове и Киевскому городскому совету с требованием взять на себя, в сотрудничестве с гражданским обществом, действенную ответственность и непосредственный контроль над созданием мемориального комплекса в Бабьем Яру, что пресекло бы внешнее деструктивное или манипулятивное влияние на этот процесс. На территории Бабьего Яра может функционировать исключительно общегосударственная мемориальная институция со статусом Национальной. Именно она должна реализовывать государственную политику мемориализации этого места Преступления и Трагедии.
Надо им сказать: в Украине будет только украинский формат памяти, и политику памяти мы будем формировать сами, а не с помощью частных спонсоров, которые неизвестно для какой цели к нам пришли и что-то нам предлагают.
Можно было бы предположить, что накануне выхода из карантина и активизации хозяйственной деятельности настроение израильтян в отношении экономических перспектив страны и их личного благосостояния изменятся к лучшему, но этого не произошло.
Наукова Рада розуміє, що історична та художня складові Меморіального центру Голокосту «Бабин Яр» діятимуть незалежно, і що художня творчість не матиме визначального впливу на зміст проєкту у частині історичного наративу.
То, что началось в 1960-х как проповедь мира и сложности жизни, снова опрокинуто музыкой войны. Но тут объявили антракт. Идет коронная интерлюдия: «Танго с госпожой Пандемией». К такому повороту мы не были готовы.
Оксана Семеник расспросила двоих музейщиков – Людмилу Гордон, специалистку по разработке музейных экспозиций, и Вадима Алцкана из Национального музея памяти жертв Холокоста в Вашингтоне – о том, какими должны быть мемориальные музеи, что должно учитываться при создании музеев, что такое современный музей и возможно ли погружение в ощущения жертвы.
Нету и никогда не было «дедов» вообще. Среди «дедов» были и настоящие герои, и трусы, и негодяи, наживающиеся на чужих несчастьях, и просто люди, просто мужчины и женщины, на чье поколение свалилась война. Они не выбирали свою участь. Участь сама выбрала их – так получилось. И под тяжестью этой общей участи каждый проявлял себя так, как он себя проявлял.
Потом уже пришли Фридман и Хан, и Фридман тогда сказал: «Знаешь, что мы собираемся финансово поддерживать, готов ли ты быть главой набсовета?» И я его спросил открыто: «А ты не думаешь, что у тебя могут быть проблемы в Кремле?» Он сказал: «Они меня уже спросили».
